«Внутри каждого из нас ощущалась какая-то иррациональная сила, требующая выхода»
Страница из каталога «…и Другие»
Группа “ИРВИН”
IADA открывает цикл статей, посвященных истории современного искусства Центральной Азии. В этом интервью мы поговорили с бишкекским куратором Уланом Джапаровым о проекте «…и Другие» - одной из первых в регионе, международной выставке современного искусства, которая оказала влияние на создание павильона Центральной Азии на Венецианской биеннале 2005 года.
Искусство конца 90-ых
Во второй половине 90-х в Бишкеке, Алматы и в Ташкенте, помимо развития своих собственных арт-ситуаций, появился интерес к тому, что создается рядом, и начались совместные действия (проекты, выставки, неформальное общение). Как в древние времена, когда объединялись племена кочевников, чтобы двинуть куда-то на Запад. Общее ощущение было как состояние перед родами, ожидание какого-то прорыва. Все должно было разрешиться каким-то явлением, не отдельными выставками или художниками, а неким региональным феноменом. Внутри каждого из нас ощущалась какая-то иррациональная сила, требующая выхода. Этот процесс начался примерно с 1997 и продолжился до 2007-го года. Мы варились в своем соку, и задача состояла в том, чтобы в итоге найти собственную форму для коллективного высказывания. В последующем, выставка “…и Другие” оказала влияние на создание павильона Центральной Азии на Венецианской биеннале. Во многом благодаря личным усилиям Чурек Джамгерчиновой – директора галереи «Курама Арт» и ее супруга – бизнесмена, мецената и общественного деятеля Нурбека Турдукулова. Несколько работ с выставки позже перекочевали в другие международные художественные проекты. Несмотря на то, что инициатива в организации павильона исходила из Бишкека, мы даже не думали о каких-то автономных вариантах, создания отдельного Киргизского павильона, например, изначальный масштаб позиционирования охватывал весь регион Центральной Азии - именно так сила высказывания ощущалась бы мощнее.
На открытии выставки
директор галереи «Курама АРТ», Чурек ДЖАМГЕРЧИНОВА
«…и Другие»
Как все началось
Выставка произошла из серии каких-то случайностей. У нас не было специальной задачи или картбланша на такой проект. Осенью 2003 года, к нам в студию «MUSEUM» пришли молодые люди, которые решили открыть новую галерею «Kurama Аrt» в Бишкеке - это были Чурек Джамгерчинова и Нурбек Турдукулов. Нурбек был первым меценатом, который профессионально интересовался искусством, в основном, «советским модернизмом», собирал работы художников кино, а Чурек хотела расширить этот диапазон.
Одновременно с этим, я посетил Алматы, и в дружеской беседе Лена и Витя (Елена и Виктор Воробьевы) рассказали, что у Маслова был юбилей – 50 лет (в 2002 году). Но юбилейную выставки он так и не успел сделать. У них в тот момент на руках оказалась большая коллекция его работ, и они хотели совместно с галереей «Вояджер» (директор Ирина Юферова) сделать персональную выставку Маслова в Алматы.
Пространство галереи было небольшим, а из музеев и галерей, как ни странно, за это никто не брался и Лена в шутку предложила организовать выставку в Бишкеке. Но персональная выставка Маслова была бы мало интересна в Бишкеке, неизвестный художник, тем более немного чуждый местному менталитету. Решили расширить состав, и появилось название «Маслов и другие». Идея была выставить работы Маслова, а «другие» - это его друзья, алматинские художники. Я немного подумал, пообщался с экспертом по программе «Искусство и культура» из швейцарского бюро, куда параллельно пытался подать заявку на проведение ежегодных Центрально-азиатских выставок современного искусства, и как-то стало понятно, что и это для нас не очень актуально.
Страница из каталога «…и Другие»
Моя Уитни. X. м., 70х60, 1999 / Джоконда. Х. м., 80х60, 2000 /
Спустя некоторое время, когда появилось реальное предложение от галереи Курама Арт, на проведение изначально небольшой выставки – пазл сложился. Из нескольких составляющих удалось собрать общий проект. В итоге пришел к названию «…и Другие», о художниках, которые в силу различных обстоятельств остаются несколько в стороне от признанных центров искусства, от международных процессов, арт-рынка и пр. Ведь из юности о происходящем в мире европейского искусства, мы знали только по книжкам и небольшим обрывкам информации. И чувство этой «исключенности» было сродни обреченности на некое прозябание, жизнь в стороне от магистрали. Тем не менее, несмотря на эти обстоятельства появились художники-самородки. Со своей темой, стратегией, формой высказывания. Когда удалось это как-то понять и сформулировать, все встало на свои места, всего за несколько месяцев нам удалось совместными усилиями раскачать проект от местечковой выставки до международного события. С Еленой и Виктором Воробьевыми мы были сокураторами выставки, я работал над общим решением и проектом «…и Другие» (который был международным по составу участников), а Лена с Витей над персональной выставкой Маслова, которая стала основой для всего. Также совместными усилиями с кураторами и художниками прежде всего из Алматы был собран проект «Маслов&K».
Вообще, многие друзья и знакомые художники так или иначе посодействовали проекту –
Гульнара и Мурат (Гульнара Касмалиева и Муратбек Джумалиев), Ербол (Ербосын Мельдибеков), Саид (Саид Атабеков), Юля (Юлия Сорокина), Алма (Алмагуль Менлибаева),Слава Ахунов (Вячесла Ахунов) …. Сейчас уже и не вспомнишь всех нюансов. Благодаря открытости организаторов и общению их с художниками (в первую очередь с Леной и Виктором Воробьевыми) удалось пригласить несколько московских кураторов – Виктора Мизиано, Екатерину Деготь, Сергея Попова..Совместно с Гамалом Боконбаевым обсуждали многие моменты, удалось сделать неплохой каталог выставки. Он также сделал дизайн стильного логотипа.
Страница из каталога «…и Другие»
Саид АТАБЕКОВ
Перформанс на открытии выставки
Сопротивления и цензуры со стороны музея не было, администрация шла нам навстречу, так как мы уже организовывали там серию выставок. Но был один анекдотичный момент. У Маслова, как известно, специфические картины, и вот одна или две картины с эротическим мотивом, как бы покоробили музейщиков, потому что в музей приходят дети, а на картинах можно увидеть обнаженку. В связи с этим появилась даже статья в местной газете, где указывалось, что на выставке мы показываем порнографию, но все как-то очень спокойно разрешилось. На одной картине мы просто повесили кальку, и взрослые могли открывать и заглядывать, а дети просто проходить мимо. Были конечно и другие трагикомические моменты – только одна многодневная эпопея с провозом картин Маслова и других из Алматы в Бишкек через Курдай является темой для многих застольных воспоминаний, когда изредка удается встретиться с Леной и Виктором Воробьевыми.
Об институализации искусства
В последнее время я часто думаю, что развитие искусства в наших странах, напрямую не связано со всем этим джентльменским набором: созданием арт-рынка, институций, галерей, музеев, и сопровождающих эти понятий и риторики, которые появились еще тогда. Описание ситуации в искусстве языком только чисто институциональных вещей: галерея, куратор, гонорар, проект, контракт и пр. - это лишь одна часть более сложного процесса. Для меня намного важнее сугубо профессиональных моментов всегда были отношения между участниками процесса, момент человеческого участия, харизмы и личности. Потому, что даже после распада СЦСИ (Соросовского центра современного искусства в Алматы), который много всего инициировал и сделал, можно было предположить, что все могло затухнуть, но каким-то образом все продолжилось, возникли новые группы, галереи, инициативы. Если, бы все было заточено исключительно на профессиональных отношениях, грантах и институциях, может быть все и пропало еще тогда, но современное искусство в нашем регионе - это более тонкая субстанция. В отличие от уже состоявшихся развитых сообществ – в наших условиях оно выполняет и какую-то свою, специфическую миссию (воздействуя на различные сферы жизни как дрожжи для закваски, например).
Страница из каталога «…и Другие»
Рустам ХАЛЬФИН
Лекала
Инсталляция, фанера, 7 тт., 1995
Об отношениях и их трансформации в эпоху интернета
Раньше было больше застолий, случайных встреч, приходилось все обсуждать вживую. Сейчас все стало проще, технологичнее, есть некая идея, списались, пришли к решению, а тогда, чтобы до чего-то додуматься приходилось изрядно стучаться башкой об стенку и по крупицам узнавать что-то новое. Тратилась куча времени, какие-то вещи просто случались, именно не делались, а «случались», сейчас же большинство проектов «делаются» и в этом есть некоторая проблема, вроде что-то оперативно сделал, но не покидает чувство, что чего-то уже не хватает, немного тепла или даже соли.
Зачастую получается, что все время что-то делаешь, один проект сменяет другой. А этот кайф от процесса, каких-то открытий остается где-то вдалеке. Особенно меня напрягает ситуация, когда приезжают кураторы, отбирают работы, как на ярмарке -он что-то выбрал, ткнул пальцем один раз, я отправил файл и где-то выставил работу. Мне в таком процессе не хватает какого-то обсуждения, чтобы оно рождалось все-таки, всегда хочется не просто где-то поучаствовать, а чтобы было как-то осмысленно. Сейчас мы будто трогаем еду и кушаем через перчатки, а в те «древние времена» было более обостренное чувство запахов и вкусов, которого уже почти не остается.
Автор: Анвар Мусрепов